Эдвард Клэр чистил зубы в гулкой ванной дома номер пять по Анн-стрит в Эдинбурге. Он считал про себя движения щетки, как учила мама — ни в коем случае не меньше двухсот. Он уже почти закончил, когда вспомнил, что накануне вечером остановился на ста пятидесяти, потому что не терпелось сесть за книгу — одно из произведений г-жи Блайтон

Достигнув рубежа в двести движений, он сошел с уютного резинового коврика перед умывальником и совершил еще пятьдесят движений щеткой, переступая босыми ногами по холодному линолеуму. Он знал, что Бог наблюдает и радуется, видя, как примерно ведет себя Эдвард Клэр.

Прополоскав рот после зубной пасты, Эдвард Клэр протер умывальник тряпочкой, которую мама повесила на полотенцесушитель. После чего подошел к унитазу и аккуратно поднял сиденье из красного дерева. Потом спустил нейлоновые пижамные штаны, оторвал от катушки на стене квадратик туалетной бумаги марки «Бронко» и аккуратно обернул им свой крошечный розовый пенис.

Он все еще писал, когда в гостиной на первом этаже раздался телефонный звонок. Звонили назойливо и долго. Мама в больнице и не может снять трубку, но где же папа?

Но вот хлопнула дверь в сад, отец протопал по паркету, и звонки прекратились. Эдвард услышал, как отец прогудел: «Алло, Перси Клэр».

Эдвард стряхнул последние капельки мочи в унитаз, освободил пенис от бумаги и натянул штаны. Дважды кратко дернул цепочку унитаза и посмотрел, как туалетная бумага, покружившись, постепенно исчезает. Когда вода в унитазе успокоилась, он опустил сиденье. Дверь в сад опять хлопнула, и Эдвард, наскоро помыв руки, прошел к окну спальни. Отец удалялся по неровно вымощенной дорожке; плечи его тряслись, словно от хохота. Эдвард улыбнулся, предвкушая, как за завтраком отец поделится с ним шуткой или анекдотом.