- Господи, беда-то какая, горе-то какое, - повторяла она монотонно.
Василий не выдержал. Его просто возмущала непонятливость этой женщины, и он сказал ей с веселым укором:
- Ну в чем беда! Они скоро станут орденоносцами, Героями!..
Женщина перевела на Василия мокрые глаза, улыбнулась раскисшими губами, сказала влажным, хлюпающим голосом:
- Ах ты несмышленыш!.. Большой вымахал верблюжонок, а умишко детский.
Конечно, Василий не стал ждать, пока исполнится восемнадцать. Он написал заявление в военкомат, в райком комсомола, бегая по военным учреждениям и наконец добился - взяли на курсы младших лейтенантов при военном училище.
Когда научился, в армию призвали отца. По слухам, отец должен был около месяца оставаться здесь же, в Оренбурге. Но через неделю на курсы прибежала мама и запаленно выдохнула:
- Папу отправляют... Я на вокзал. Приезжай скорее.
Ромашкин был в ротном наряде, пока отпросился, пока нашли замену... Примчался на вокзал, а там на пустом перроне стояла одна заплаканная мама эшелон ушел. Так он и не увидел перед отъездом отца. Утешал мать и себя:
- Скоро догоню его. Там встретимся.
На курсах Василию повезло дважды. Во-первых, выпуск состоялся на два месяца раньше - на фронте были нужны командиры, даже праздника не стали ждать, выпустили первого ноября. И, во-вторых, Ромашкину сразу присвоили звание лейтенанта - в порядке поощрения, как отличнику из отличников.
При распределении его, как лучшего выпускника, по старой, довоенной традиции спросили:
- Где желаете служить?
- На фронте под Москвой, - не задумываясь ответил Ромашкин.
- Хотите на главное направление, защищать столицу?
- Хочу, - сказал Ромашкин и добавил: - Отец мой там воюет, - Василий тут же смутился: подумают - стремится под отцовское крылышко, будто он большой начальник. - Отец мой простой красноармеец.