Похоже — но кто поручится? — у него не было врагов. Однако знаем наверняка, что друзей у него было множество. Теперь, когда его уже нет с нами и можно во всеуслышание произнести слова похвалы, от которых при жизни его коробило, скажем лишь, что Александр Исаакович Мирер, как и столь любимый им Булгаков, своей жизнью и своими трудами явил пример того, как, несмотря на времена и обстоятельства, всегда оставаться искренним и честным — перед людьми и собственной совестью.

«ТЕКСТ»

Введение

Исследование, предлагаемое читателю, охватывает лишь часть романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», а именно четыре главы. Эти главы сам автор называет «романом о Понтии Пилате». В тексте исследования они будут именоваться «вставным рассказом» или — что более точно — «ершалаимской частью».

Без сомнения, анализируя только часть романа, я обхожу важнейший канон литературоведения: произведение — нерасторжимое целое. Но есть и другой канон: в этом ремесле больше исключений, чем правил. Вероятнее всего, что под «романом о Пилате» Булгаков подразумевал — в условном литературном бытии — некий «настоящий» роман, с детством, отрочеством и другими ступенями жизни героя. А в «Мастера и Маргариту» поместил лишь части, куски этого романа.

«Литературоведения вообще» не существует. Как, например, называть повествование о Пилате и Иешуа Га-Ноцри, если оно формально замкнуто, объявлено самостоятельным (по отношению к роману) литературным произведением — и одновременно выступает в нем как полноправный литературный герой, решительно влияющий на судьбы других персонажей? Роман «Мастер и Маргарита» поразителен тем, что весь построен на притяжении-отталкивании, похож на лоскутное одеяло, сшитое крепчайшими нитками. Он выглядит предельно дезорганизованным, эклектичным: трагедия, сказка, буффонада, откровенные до дерзости литературные реминисценции, мудрость, площадной цинизм — все перемешано и семантически, и по стилю.



2 из 199