– Смотрю, изрядно пришлось потрудиться нашим товарищам из строительного батальона, – заметил я.

– Да. Не так-то легко подготовить к эксплуатации изуродованный аэродром, – согласился Григорий Васильевич.

– Сил, конечно, потрачено немало. Но справились быстро и, что важно, хорошо. Очень хорошо! Молодцы, ничего не скажешь.

Он умел видеть добрые дела, наш замполит. Умел видеть в людях самое яркое, самое светлое, умел не только увидеть, но непременно отметить, высветить это, показать всем. Всего два месяца с небольшим знали мы друг друга, но как-то незаметно сдружились. Произошло это само собой, без каких-либо усилий с той и другой стороны. Я заметил, что и летчики, и техники с неизменным уважением относятся к Григорию Васильевичу. И тут не было никакого феномена, разгадка лежала, что называется, на поверхности. По-отечески заботливый и чуткий к людям, он всегда знал их нужды и чаяния, с любым находил общий язык, умел вовремя прийти на помощь в трудную минуту, дать совет. Каждое его слово шло от души, что и подкупало слушателей, располагало к нему.

На этот аэродром – Клопицы – в западной оконечности Ленинградской области наш 51-й минно-торпедный авиационный полк (МТАП) перебазировался только накануне. Эта передислокация стала просто необходима. Недавно начавшееся наступление войск Ленинградского и Карельского фронтов при активной поддержке Краснознаменного Балтийского флота успешно развивалось, и наш прежний аэродром в Новой Ладоге оказался на значительном удалении от районов боевых действий. Теперь при постановке боевых задач летчикам все чаще стали упоминаться морские коммуникации Рига-Таллинн, Рижский залив, острова Моонзундского архипелага, устье Западной Двины, Ирбенский пролив… Война откатывалась на запад.