Речь о научной фантастике, о том направлении фантастической прозы, которое лет сорок назад называли «литературой новых идей». Но то ли идеи иссякли, то ли литераторы больше не успевали за учеными — в восьмидесятые уже годы русская научно-фантастическая проза перестала генерировать интересные гипотезы, а десятилетие спустя и вовсе рассеялась, как дым от догоревшего костра.

То, что сейчас называют научной фантастикой, так же отличается от НФ шестидесятых годов прошлого века, как весельная лодка от катера на подводных крыльях. Тогда были таки новые идеи, опережавшие науку и технику, сегодня — лишь оболочки идей, названия, антураж.

И объяснение этому явлению есть, причем вполне, казалось бы, логичное и правильное. Во времена Жюля Верна, Александра Беляева и даже Ивана Ефремова с Генрихом Альтовым было, как говорят сейчас, относительно просто предлагать новые фантастические идеи и бежать впереди паровоза науки и техники. С тех пор, однако, скорость технического прогресса и скорость изменений в науке настолько возросли, что не то что впереди бежать, но даже поспевать следом, держа руку на пульсе прогресса, способны уже немногие, а среди литераторов-фантастов — так и вовсе никто. Да и читателя перестали интересовать научно-технические прогнозы фантастов: во-первых, большая их часть сбывается быстрее, чем книга успевает дойти до читателя, а во-вторых, жизнь стала настолько сложной, что после работы хочется расслабиться и читать что-нибудь простенькое и бездумное, не задаваясь на досуге решением все тех же, по большей части нерешаемых, проблем бытия.

Вообще говоря, и то, и другое не совсем верно. Во-первых, за прошедшие годы изменилось направление прогнозов: со времен Жюля