— Что у тебя там за стачки, Бесчастнов?

— Не у меня, а в Чехословакии.

Замминистра оскалился, побагровел:

— Ты забыл, перед кем стоишь?! Я сорву этот значок, — он ткнул пальцем на депутатский значок Бесчастнова, в ту пору Алексей Дмитриевич был депутатом Верховного Совета РСФСР. — В подвал посажу, тут — на Лубянке…

Бесчастнов вышел от Кобулова и увидел: кабинеты, кабинеты, как часовые, и коридор. Куда он ведет? К Берии? В тот самый подвал, и: которого никто еще не выходил?

Чудом спасся Алексей Дмитриевич. После сдачи дел в Праге ему приказали лететь в Москву самолетом. Знал: прямо у трапа — арестуют. Он ослушался, поехал поездом. А в ночь его прибытия в Москву; был арестован Берия, посыпалась его шайка, и Кобулов сам оказался в подвале Лубянки.

Бесчастнов шел знакомым коридором. Вот и дверь, за которой сидел когда-то Кобулов, теперь там другой человек — молодой можно сказать юный.

— Алексей Дмитриевич! — кто-то окликнул его.

Обернулся: Володя Крючков, начальник секретариата председателя КГБ. Подошел, поздоровались.

— Ты чего стоишь, как бедный родственник?

— Молодость вспомнил. Знаешь, кто за этими дверями сидел?

— Слышал!

— А я видел… И не дай Бог такого никому другому.

— Вот ты говоришь: мо-о-ло-дость… — протянул со вздохом Крючков и взял его под руку. — В молодости я только и видел Бесчастнова в президиумах.

— Да ну тебя, — отмахнулся Алексей Дмитриевич.

— Нет, серьезно. Что я — всего лишь районный прокурор, а ты начальник областного управления. Еще какого, Сталинградского

Помню, «Правду» открываю: батюшки! Депутатом Верховного Совета РСФСР в Ленинграде избран Сталин, а в Сталинграде — Бесчастнов.